Поводом для написания настоящей статьи послужило очередное обращение женщины, выехавшей из Америки в Россию вместе с ребенком вопреки воле и желанию его отца-американца. К сожалению, за последние годы таких ситуаций стало достаточно много. Вывозить детей (с одной стороны) и требовать их возврата (с другой стороны), стало уже чем-то заурядным. Если раньше мужчина в разводе воспринимал как данность необходимость платить алименты, то сейчас наступило время уравнивания всех в правах. Теперь мужчины стали бороться против уплаты алиментов, и, как следствие, многие из них становятся инициаторами дел, направленных на защиту от международного похищения детей. Юридическая сторона взаимоотношений России и США В последние годы Россия присоединилась к двум международным конвенциям: Гаагской конвенции от 25 октября 1980 года «О гражданско-правовых аспектах международного похищения детей» (вступила в силу для России в 2011 году);
Гаагской конвенции от 19 октября 1996 года «О юрисдикции, применимом праве, признании, исполнении и сотрудничестве в отношении родительской ответственности и мер по защите детей» (вступила в силу для России в 2012 году). К сожалению, американский конгресс не признал участие России в Гаагской конвенции 1980 года, хотя и США, и Россия являются участниками этой конвенции. А Конвенция 1996 года и вовсе не распространяется на США. Таким образом, договоры вроде бы и существуют, но по факту не действуют, и нет правового механизма решить вопрос цивилизованным путем. Случай из практики Вот выдержка из недавно полученного письма: «Я читала вопросы на вашем сайте, а в душе все переворачивается, даже слез не могу сдержать.
Я очень надеюсь, что вы сможете подсказать мне правильный путь, на который я должна ступить, чтобы победить несправедливость. Я обвиняюсь в международном похищении ребенка. Итак, я вышла замуж за гражданина Соединённых Штатов и позже в этом браке родилась моя дочь. В силу некоторых обстоятельств и неудачно складывающихся отношений между мной и супругом, мы заключили контракт об опеке над ребёнком, в котором супруг дал согласие, что в случае нашего развода ребёнок остается со мной, и отец не будет претендовать на опекунство. Кроме того, в этом контракте было оговорено, что он не будет мне препятствовать, если я захочу вернуться назад в Россию вместе с ребёнком, либо остаться в США. Позже Окружной суд нашего штата, приняв во внимание множество обстоятельств нашей семейной жизни, вынес решение, по которому мне было передано полное родительское право. Суд отклонил прошение супруга о временном опекунстве над ребенком и прошение навещать его. С того момента я была единственным родителем, кто нёс ответственность за ребёнка и кто принимал все необходимые решения. Я подала заявление в суд на выплату алиментов, но они так и не были назначены.
Но спустя некоторое время, после долгих переговоров с супругом и всех его обещаний быть хорошим отцом, я позволила своему мужу приходить к нам и общаться с дочкой. Я даже доверила ему забирать её от няни, чем и навредила себе впоследствии. Я позволила ему проводить с нами некоторое время в выходные дни, сидя где-то на пляже, в кафе или на детской площадке. Так продолжалось несколько месяцев – до тех пор, пока я не получила повестку в Семейный суд с предписанием передать суду американский паспорт моей дочери». Вы спросите, чем закончилось дело? Как и многие женщины и матери, героиня этой истории, будучи загнанной в угол, уехала в Россию. Ее бывший муж, возможно, и не потребовал бы паспорт дочери, если бы поездки в Россию были безопасными с точки зрения потенциального невозврата ребенка.
Если бы существовал отработанный правовой механизм, по которому один родитель через компетентные власти его страны мог потребовать от другого вернуть ребенка (для чего изначально и писалась данная конвенция), то таких душераздирающих историй было бы гораздо меньше, а историй со счастливым концом – гораздо больше. Тем не менее, полагаясь на свой уже многолетний опыт решения подобных международных задач, я могу со всей ответственностью сказать, что даже при отсутствии договорной базы между Америкой и Россией, эти вопросы решаются. И порой довольно успешно. Что нужно сделать, чтобы решить вопрос мирным путем? В делах, где затрагиваются интересы детей, бескомпромиссность – это плохой помощник. Возможно, вы и победите, но будет ли в выигрыше ваш ребенок? Об этом всегда нужно думать, прежде чем оголять шашку и рваться в бой. Вполне вероятный сценарий для людей, думающих о будущем своего ребенка, – это заключение договора с бывшим супругом. Кому-то это может показаться диким и совершенно невозможным, но практика показывает, что люди остывают, накал страстей в отношениях снижается и враги перестают быть врагами.
Если есть общий ребенок, то всё, что вы делаете, должно быть в его интересах. Едва ли сегодняшняя ситуация отвечает интересам ребенка. В моей практике недавно было дело, где я представляла отца-американца. Несмотря на то, что Гаагская конвенция 1980 года не работает в отношениях между США и Российской Федерацией, мне удалось привести стороны к соглашению: отец решил сотрудничать, так как это был единственный путь участвовать в жизни ребенка; мать – потому что это был единственный способ выйти из тени и получить возможность свободного передвижения по миру. Исходя из моего опыта, каждое пятое дело (то есть примерно 20% от общего числа дел данной категории) заканчивается договором. И еще 20% дел могли бы закончиться договором, если бы стороны и/или их адвокаты проявили гибкость и мудрость.
Where are you calling from? https://www.enlightenedtraining.com/msds-amlodipine-tablets-ekud amlodipine besylate 2.5mg tablets side effects Ashton stressed the need for an "inclusive" process to ending the confrontation, one that would necessarily include the Brotherhood. But Egypt's army-installed interim government made clear Mursi would not be part of it.